Уполномоченным по правам ребенка в Оренбургской области может стать высокий профессионал и настоящий человек.
Фонд «Сохраняя жизнь» оренбуржцам хорошо известен. Его руководитель Анна Межова личность также не нуждающаяся в представлении. Ее принципиальность и стойкость в любых ситуациях достойны подражания. На днях Анна подала документы на вакантную должность Уполномоченного по правам ребёнка в Оренбургской области.
- Анна, вы известны в Оренбурге своей работой с детьми. Разными. Если можно, в двух словах расскажите о направлениях, по которым удалось что-то сделать, а где не получилось и почему?
- В двух словах точно не получится. Давайте блоками.
Большой блок по психологической поддержке детей, сюда входит и профилактика травли, самоубийств, преступлений против детей и еще многое. Мы не только помогаем конкретным детям, но еще и учим педагогов и психологов в школах, как работать с такими детьми. Сами учимся у коллег не только в России, но и у зарубежных коллег, внедряем опыт у себя, а потом лучшим делимся с теми, кто работает в школах. Ну, и, конечно, дети с очень тяжелыми психологическими травмами, в фонде психологи работают с ними. Это дети, которые планировали самоубийства, дети после серьезных психологических травм, есть дети, чудом выжившие. В общем, все те дети, на долю которых пришлись недетские испытания.
Мы планируем первый в России центр для реабилитации таких детей. Но пока, увы, строительство заморожено. Но я понимаю, насколько он нужен нашей стране и стараюсь не опускать рук.
Второе большое направление фонда, это волонтеры. У нас подготовленные, обученные волонтеры, которых сопровождает психолог. По всем правилам и лучшим технологиям. Чтобы добровольчество было в удовольствие, чтобы люди не выгорали. Наши волонтеры работают в детских домах, помогают с детьми с инвалидностью в семьях, проводят уроки добра в школах, да и вообще откликаются на многие запросы.
Одно из самых важных для нас – развитие наставничества. Сейчас мы реализуем технологию фонда Солнечный город, экспертами она признана одной из лучших в стране. Я бы сказала, что лучшей.
Для меня вообще важно, чтобы мы занимались тем, что подтверждено экспертами. Сейчас наша программа по психологической поддержке детей проходит оценку. И мы надеемся, что попадем в реестр практик с доказанной эффективностью, который сейчас начали создавать у нас в стране. Надеюсь, что мы попадем туда одними из первых.
Ну, и, конечно, большая часть нашей работы, это помощь детям в конкретных ситуациях. Они разные, от помощи с лечением до изъятия из семьи. В каждом случае разбираемся отдельно, смотрим, чем мы можем помочь. А в чем должно было помочь государство, но не оказало помощи. Восстанавливаем права. Иногда получается, иногда нет.
- В чем видите разницу между руководством фондом и организацией работы уполномоченного?
- Разница, конечно, очень большая в организационном плане. А вот в сути она одинаковая – защита детей. Работа уполномоченного дает больше возможностей. Правда, и требует большей ответственности. В любом случае то, что я в первую очередь считаю, что необходимо сделать, это провести еще раз анализ проблемных мест в защите детства и разработать дорожную карту по каждому вызову. Что можно сделать, какими силами, чего не хватает. И по каждому направлению тут будут разные решения. Где-то это будет работа с общественниками, где-то служебные записки, например, по незарегистрированным препаратам.
Т.е. все же если руководство фондом это по большей части решение оперативных задач, то на посту защитника детей помимо них будут еще и масштабные стратегические задачи. Немножко побаиваюсь, конечно. Но уверена, что справлюсь. Я уже давно переросла масштаб простого руководителя фонда.
- Чиновник окружен массой ограничений: сюда не ходи, этого не произноси, с этими не общайся. Сможете «вписаться»?
- Вот это самый сложный вопрос, на самом деле. Я в любом случае не хочу касаться политики. Для меня в решении о выдвижении это играло огромную роль. Что должность уполномоченного вне политики. Я постараюсь остаться собой.
Мне кажется, что тут очень многое зависит от губернатора, какого он видит человека на этом посту. Если ему нужен человек удобный, который будет не замечать проблем с детьми в области, то это явно не моя история. Если же ему нужен профессионал, который сможет предложить решения и менять ситуацию, то, думаю, мы сработаемся.
В любом случае, время покажет. Меня еще не выбрали.
- Есть среди известных вам чиновников (любого уровня и периода) образец для подражания?
- Я не люблю разделять людей на чиновников и кого-то еще. Я вообще считаю, что люди бывают профессионалами или нет. И человек или увлечен своей работой, он хочет стать лучше и профессиональнее, он выкладывается и живет своим делом. Или просто отрабатывает положенное за деньги. Вторых людей мне искренне жаль. Но их много не только среди чиновников, но и среди всех остальных профессий: продавцов, дворников, учителей… даже среди журналистов. И это наша беда. А что касается вашего вопроса. Есть люди среди чиновников, с которыми у нас совпадает понимание в реализации проектов, в видении ситуации. Но я не скажу, что они для меня образец для подражания. Мне просто в удовольствие с ними работать. А вот образцов у меня нет, есть ощущение, что у меня свой путь. Приведет ли он меня в чиновники – посмотрим. Главное, чтобы при этом я смогла остаться человеком, не потеряла смысла, не потеряла своих идеалов и целей.
- Каждый нормальный человек, приходя на служение людям, ставит перед собой сверхзадачу. Вы свою уже сформулировали?
- Создание у нас в стране грамотной и целостной системы психологической поддержки детей, которая бы включала в себя, в том числе, реабилитацию детей, переживших тяжелые психологические травмы. Это если говорить про систему. Ну и для меня важно, чтобы помощь получил каждый ребенок. А это выполнить сложнее. Чтобы каждый ребенок в Оренбургской области был счастлив и защищен, чтобы у него было счастливое детство – это моя сверхзадача.
Беседовала Мария Дубских